На улицах уже зажглись первые фонари. «Magic Hell» еще не открылся, но музыка внутри гремела вовсю. Земля под ногами вибрировала и дрожала. В недрах «ада» чадили факела, то и дело что-то вспыхивало и с грохотом взрывалось, взметая к небу снопы искр.

Из водоворота разношерстной толпы у входа вынырнул Рэнди, и сразу спросил:

- Флаеры раздал?

- Ага, – кивнул я, запыхавшись. – Старперам.

И зачем-то добавил:

- Вряд ли они придут.

- Куда денутся, – усмехнулся Рэнди. – Обернись-ка.

Я скосил глаза через плечо и увидел двух раскрашенных девиц, куривших неподалеку.

На первый взгляд они могли показаться школьницами в вызывающих нарядах – коротенькие юбки, майки до пупа, руки и ноги в татушках «под хохлому».

Но, приглядевшись получше, я в ужасе отшатнулся. «Школьницы» оказались старухами.

Беззубые, с дряблой морщинистой кожей, они походили на ящериц.

- Ничего девчоночки, да? – Рэнди хлопнул меня по плечу. – Сливки общества! Тусят на танцполе последние лет дцать. И так, пока не сыграют в ящик. Ну что, готов работать?

В клубе было два бара. За дальним, у сцены, стоял молодой таец, обычный бармен из местных, не мертвец. Он ловко делал коктейли – Пина Коладу, Маргариту и Май Тай.

В непосредственной близости от него содрогались колонки высотой с дом.

Барная стойка, где предстояло проводить ночи мне, находилась напротив входа, но от шума это не спасало. Динамики изрыгали техно-хаус – жуткую смесь визжащих и сверлящих звуков, отдававшихся толчками в ногах. Ди-джей прибавил громкость, и децибелы запульсировали где-то в районе солнечного сплетения, затем поднялись выше и ударили прямо в мозг. Оглушенный, я зажал уши.

This story has been unlawfully obtained without the author's consent. Report any appearances on Amazon.

Сердце понеслось вскачь, как испуганная лошадь, споткнулось, захромало и встало.

Я закашлялся, стукнул кулаком себя в грудь, мотор дернулся и нехотя заработал снова.

Как бы сердечный приступ не случился! – мелькнула мысль. Знаю, для мертвеца звучит странно, но с непривычки я все время забывал, что мертв.

Оглядевшись, я попытался понять, одному ли мне так худо. В темноте, рассекаемой лазерными лучами, мелькали искаженные лица, извивались и корчились лоснящиеся от пота тела. К стойке жадно тянулись руки, я не успевал выкладывать жестянки с «огоньком» – их разбирали в момент. Должно быть, вынести подобную какофонию можно только наглотавшись кофеина, решил я и, бросив взгляд на экран медиатора, обнаружил, что зеленая шкала на нем заполнена почти на треть.

А ведь вечеринка только началась!

В уме я уже подсчитывал барыши, что заработаю здесь без особого напряга, но когда под утро, вконец оглохший и одуревший я добрался до кассы, выяснилось, что мой навар не так уже велик – всего-то одна десятая процента от прибыли.

Из мегатонны скачанных «сливок» я получил лишь тысячу. Половину тут же списали в счет долга, так что в обменник я отправился с жалкими пятью сотнями.

Там меня подстерегало еще одно неприятное открытие. Пощелкав по клавишам, меняла объявил, что мой обменный курс один к двум, и на руки я могу получить 250 монет.

- Так мало?! – возмутился я.

- Мало? – меняла вскинул бровь. – Да это самый выгодный курс на острове!

- Он не врет, – подтвердил подоспевший Рэнди. – У меня курс один к пяти. Но я знаю чуваков, у которых он вообще один к десяти, и ничего, никто не ропщет.

- А от чего это зависит? – спросил я, пряча деньги.

- От былых заслуг. От того, как ты распоряжался своей энергией при жизни.

- Хочешь сказать, что я не безнадежен?

- Тут все не безнадежны, – отрезал Рэнди холодно. – Просто прошлое у всех разное. Так что ты не очень-то задавайся, что твой курс выгоднее, чем у других. Ты здесь, а значит, нимба над головой у тебя точно не было.

Кажется, где-то я уже это слышал.

Ночевать было негде. Откровенно говоря, я думал, что Рэнди приютит меня, пока я ищу подходящее жилье, но, похоже, он делать этого не собирался.

- Чувак, здесь каждый сам за себя, – был ответ.

И я поплелся на пляж. До рассвета оставалось недолго. Я прилег на лежак и тут же подскочил, как ужаленный – подо мной что-то шумно заворочалось, закряхтело и затряслось. Через минуту, зевая и почесываясь, из-под лежака выполз лохматый пес. Он не спеша потянулся, дружелюбно вильнул хвостом и замер, повернув морду к солнцу, что уже показалось над горизонтом. Так вдвоем с песовином мы и встретили утро нового дня.

Продолжение следует