В назначенный день я вышел из дома рано утром, но услышав какую-то возню на берегу, свернул на пляж.

Оказалось, несколько туристов, судя по говору, немцев, взяли напрокат каяк, рассчитанный на двоих. Но эти парни, каждый из которых весил не меньше центнера, умудрились втиснуться туда втроем. Я узнал среди пузанов Ганса.

С нашей последней встречи он здорово похудел и, как мне показалось, опять был навеселе. Его друзья в оранжевых спасжилетах держались бодрячком. Упершись веслами в дно, они на раз-два оттолкнулись, преодолели крутую волну и заскользили вперед, но вдруг лодка, не успев набрать скорость, опрокинулась.

Вместо того чтобы толкать каяк к берегу, до которого было рукой подать, немцы попытались вскарабкаться в него на глубине и перевернулись снова. И так раз десять.

Я решил, что они прикалываются, что это такая игра, но на лицах читалось недоумение: что не так? Что мы делаем неправильно?

Тем временем их начало сносить отбойным течением. Каяк набрал воды и почти исчез среди волн. Один из «морячков» повернул к берегу, второй еще чуть-чуть побарахтался и поплыл за ним, но тут Ганс зачем-то сорвал с себя жилет и навалился на парня сзади, пытаясь сорвать жилет и с него. На секунду оба скрылись под водой, но тотчас пробкой вылетели обратно. Не дав бедолаге опомниться, Ганс снова на него напал.

Немец перевернулся на спину и стал отбиваться ногами, но Ганс ухитрился схватить его за волосы, и с силой потянув на себя, стал топить.

- Эй, ты чего делаешь? – заорал я. – Кончай свои тупые шутки, уже не смешно!

Скинув сандалии, я бросился в воду и рванул к ним, но тут краем глаза заметил, что первого пловца опять подхватило отбойное течение. Он, тараща глаза, что есть мочи молотил руками и ногами по воде. Но чем отчаяннее он греб, тем дальше удалялся от берега и выбивался из сил.

- Ах, чтоб тебя! – ругнулся я. – Греби вбок, к мысу! Левее забирай!

Но пузан лишь дико вертел головой, продолжая бороться с коварным течением.

Да и шут с ним – решил я, – парень в жилете, и в отличие от товарища, атакованного спятившим мытарем, не пойдет на дно. А там доберусь до берега и вызову спасателей.

Я развернулся и саженками погреб в сторону барахтавшейся пары. Немца мой маневр отрезвил, он перестал баламутить воду, машинально повернул за мной и через пару секунд уже был вне опасности. В это время нас заметили с берега, кто-то нырнул в волну, и теперь мы с незнакомцем двигались к терпящим бедствие оба. Я успел первым.

Увидев меня, Ганс бросил толстяка, но неожиданно исчез в пучине сам. Вытянув руку вперед, я поспешил за ним, но в мути от воздушных пузырьков промахнулся, а вынырнув на поверхность, увидел перед собой Рэнди.

- Где этот сукин сын? – задыхаясь, прохрипел он.

И не дождавшись ответа, сделал глубокий вдох и исчез под водой. Я же подплыл к мученику, тот был едва жив, болтался в волнах, как тряпичная кукла.

Stolen content alert: this content belongs on Royal Road. Report any occurrences.

Пришлось отхлестать его по щекам, только тогда пузан открыл глаза и застонал.

Рядом показалась голова Рэнди:

- Живой? – прокричал он. – Плывите к берегу. Следи, чтобы чувак был в сознании, иначе ему кранты!

Он снова набрал воздуха и нырнул.

Но толстяк так ослаб, что плыть самостоятельно уже не мог, да и мои силы были на исходе. К счастью, первый немец успел вызвать спасателей, и на подмогу уже шла лодка.

Ганса доставили на берег, но тот уже не дышал – лежал, как жаба, обнажив бледное пузо.

Когда спасатели перевернули его на бок, изо рта и носа хлынула вода.

Пока его приводили в чувство, делая реанимацию, Рэнди клял Ганса на чем свет стоит.

Потом побежал к спасенному пузану и о чем-то его спросил. Но тот лишь что-то мычал в ответ, всё еще пребывая в шоке. Я услышал, как один из спасателей сказал:

- Бесполезно, парень не дышит.

- Как не дышит?! – Рэнди подскочил к Гансу. – Так сделайте так, чтобы задышал!

Он со всей дури пнул толстяка в живот. Там что-то булькнуло, утопленник охнул и вдруг неистово закашлялся, а после, поднатужившись, выплюнул медузу на песок.

- Ах ты, гад! – Рэнди снова наподдал ему. – Свалить хотел? Вот тебе! На! На! Получай!

Пинки и затрещины посыпались на мытаря градом. Я еще никогда не видел Рэнди таким – должно быть, Ганс ему здорово насолил своей выходкой.

- Оставь! – я схватил бородача за локоть. – Не видишь, ему и так хреново.

- Ему? – он вырвался и еще раз саданул толстяка. – Хреново было бы вон кому, – Рэнди кивнул на парня, возле которого хлопотал врач. – Если бы этот свинобраз в него вошел.

- Что значит – «вошел»? – оторопел я.

- Ничего, – отмахнулся он. – Знаешь, что, иди-ка ты, куда шел. Без тебя разберемся.

- Нет, я хочу знать, что тут происходит! – уперся я. – Ганс его что… домогался?

- Чего? – Рэнди удивленно раскрыл рот. – Домогался?

И тут до него вдруг дошло. Он согнулся пополам от хохота:

- О нет, чувак, нет! Это не то, что ты думаешь. Ты меня не так понял.

- А как я должен был тебя понимать?

Рэнди вытер тыльной стороной ладони глаза и посмотрел на притихшего в тени баварца.

- Ну, если коротко, – он повернулся ко мне. – Ганс хотел вселиться в того чувака и свинтить с острова, вот и устроил весь этот цирк с утоплением.

- Как это? – не понял я. – Он же его почти угробил и сам едва не утоп?

- Повезло, что ты вовремя его заметил, – хмыкнул бородач. – Год назад отсюда так уже сбежал один мытарь. Подселился к какой-то тонущей беременной телке и – привет. Ее спасли, а вот его обглоданный скелет без башки прибило к берегу только после шторма, через месяц. Нашли в куче водорослей. Пока хватились, бабы той уж и след простыл.

- Погоди, ты же не хочешь сказать, что он удрал в ее теле?

- Ну да, всё было именно так, – усмехнулся он. – Поди, уже родился где-то, поганец. Ненавижу этих хитрозадых мытарей, вечно норовят въехать в рай на чужом горбу!

- Да ты гонишь! Это же фантастика какая-то.

- Ага, как и твоя жизнь после смерти, да?

- Выходит, любой из нас может родиться снова?

- Эй, эй, я этого не говорил! – забеспокоился Рэнди. – На кой тебе опять становиться сопливым пачкуном пеленок? Смысл? Еще неизвестно у кого родишься и в какой дыре. Появишься на свет где-нибудь в племени тумба-юмба. Ну нафиг!

- Ладно, не парься, я пока не собираюсь менять тело. Меня и это устраивает.

- Вот и я про что! Не ровен час, подсунут какое-нибудь чучело и живи в нем.

- Слушай, а зачем Гансу мужик? Или, может, тот толстяк тоже беременный?

- Ну, ты и сказанул! – хохотнул Рэнди. – Хотя… Да нет, наука так далеко пока не зашла.

- Но тогда зачем? Что стало бы с парнем, доведи Ганс начатое до конца?

- Чувак перестал бы быть собой. Слыхал про раздвоение личности? Вот это оно и есть. Делил бы с этим педиком один костюм на двоих. Как по мне, сомнительное удовольствие.

- И что ты собираешься с Гансом делать? Сдашь его «им»?

- А ты как думаешь? – Рэнди сплюнул. – Вообще-то это следовало сделать твоей рыжей подружке, но девочка видно слишком увлечена, – он подмигнул, – делами сердечными.

- Заткнись! – осадил я его.

- Сам заткнись и топай уже отсюда, а то монах, наверно, тебя заждался.

- Ты что, следишь за мной?

- Отвали! – он повернулся ко мне спиной. – И сандалии не забудь. Пока-покедова, чувак!

Продолжение следует