На следующий день я решил поспрашивать об Айрин в массажных салонах, пока, наконец, не разыскал тот, в котором она в свободное от танцев время подрабатывала.

Не скажу, что она обрадовалась, когда, сев в кресло, я заказал ей массаж ступней.

Окей, сказала она, но давай лучше не здесь, взяла меня за руку, и повела куда-то вверх по лестнице.

Мы оказались в маленькой полутемной комнатке, посреди которой стоял деревянный топчан, покрытым пестрой циновкой.

- Ложись! – приказала она. – Я сейчас приду.

Я послушно лег на спину. Айрин принесла откуда-то таз с теплой водой и опустила в него мои босые ноги, сама же присела рядом на корточки.

Пока она мыла и разминала мне ступни, я тихо блаженствовал, готов был заплатить любую цену, лишь бы ее нежные пальчики касались меня подольше. Я почти не чувствовал ног, истома теплыми волнами разливалась по всему телу. Меня неудержимо начало клонить в сон.

От ступней ее пальцы плавно перешли к икрам и стали подниматься выше.

- Айрин, что ты делаешь? – вяло пробормотал я. – Перестань.

Но я не мог, да и не хотел ей сопротивляться. Я весь, от макушки до пят, был в ее власти.

Мгновенье – и ловко стянутые с меня шорты упали вниз.

На смену пальчикам пришли губы, а когда Айрин с проворством наездницы оседлала меня, мне почудилось, что я лечу в пропасть, а может, взмываю ввысь – такое острое, ни с чем несравнимое наслаждение я испытал, целиком растворившись в неге.

Что было дальше, не помню. Очнулся я оттого, что кто-то ласково гладил меня по щеке.

- Что ты со мной сделала? – простонал я, открывая глаза.

- Тебе не понравилось? – она улыбнулась. – Знаешь, а ты оказался даже лучше, чем я думала. Такой свежий и чистый, как березовый сок.

- О чем ты?

- О твоей энергии, дурачок.

- Ты меня использовала? – вырвалось у меня.

Она нахмурилась:

- Не говори чепухи. Тебе что, плохо?

Я прислушался к себе, все было как будто в норме. Меня не грызла совесть, не разъедала душевная пустота. Была в моей жизни пара историй, когда после случайного секса мне хотелось поскорее удрать, стереть постыдный эпизод из памяти, замести следы – так паршиво я себя чувствовал. Сейчас же присутствие Айрин меня не смущало. Напротив, мне хотелось побыть с ней еще. Я привлек ее к себе, но она мягко увернулась от объятий:

- Не надо, Вик.

- Ты больше не хочешь?

- Хочу. Но это будет уже не то. Ты сольешься.

- Не сольюсь, обещаю, – я вновь притянул ее.

- Ты не понял, – Айрин осторожно высвободилась из моих рук. – Если сделаем это еще раз, ты потеряешь силу, а я не хочу, чтобы ты сливал ее в никуда, делая подарки Гансу. Он и так, как муха, вьется возле тебя, – она наклонилась и быстро поцеловала меня в губы. – Еще бы, ты такой сладкий!

- Он гей? – я сурово покосился на дверь, как если бы Ганс за ней прятался.

Она рассмеялась:

- Ты угадал. Но прежде всего Ганс – мытарь.

You could be reading stolen content. Head to Royal Road for the genuine story.

- К черту Ганса! – я взял ее за руку и потянул к себе. – Не уходи.

- Вик, – заупрямилась она. – Не надо. Тебе потом будет плохо.

- Не с тобой, – я дотронулся до ее волос.

- А я говорю, что будет. Не спорь. Мне лучше знать.

Она села, поджав под себя одну ногу и рассказала, что мытарем на острове становятся те, кто потеряв место, другого дела себе не находит, или не хочет искать. Вместо этого они начинают подворовывать энергию у других, чтобы совсем уж не протянуть ноги. Могут стащить телефон или кошелек, да и вообще все, что плохо лежит – жить-то на что-то надо.

«Они» стараются этого не допускать, ведь мытари ни с кем ворованным не делятся, не сдают «сливки» в общий котел, а лишь поддерживают свое жалкое существование.

За это на них устраивают охоту, отлавливают, как бродячих собак.

Обычно, объясняла Айрин, до мытарства опускаются бывшие алкоголики. Это вообще, как я понял, самый непредсказуемый контингент. С одной стороны ими проще всего манипулировать, достаточно заменить пагубную привычку бурной деятельностью, и какое-то время выпивоха будет пахать как проклятый – по сути, алкоголизм это тот же трудоголизм. Но стоит любителю Бахуса сорваться, и он увязнет в старом болоте, где у него лишь одно утешение – пить. Причем неважно, что: водку, чужую энергию или кровь.

- Ганс присосался к тебе, когда ты стал фантазировать о соседке, – Айрин легонько ткнула меня кулаком в живот. – Скажи, она правда так хороша?

Я стал припоминать. Сара, конечно, была что называется «секси», среди англичанок редко таких встретишь, но после воображаемых «сеансов» с ней я действительно становился разбитым и вялым, только списывал это на усталость и недосып.

- Это был слив, – заверила меня Айрин. – Толстяк нашел тебя, как акула находит жертву по капле крови. Он поселился рядом, и приходил под твои окна как гурман в ресторан.

- Ты поэтому его прогнала?

- Да. Я сказала, что сдам его «им», и он станет Тенью, – она поднялась с топчана. – Иначе бы он от тебя не отстал.

- Погоди, если это так, то зачем он устроил дебош? Ведь Джон и Сара уехали из-за него.

- Во-первых, не смейся, Ганс тебя к Саре ревновал, а не хотел тебя ни с кем делить, – Айрин шаловливо подмигнула. – А во-вторых, его мучает голод. Боюсь, просто так он от тебя не отвяжется. Ты слишком лакомый кусочек для него, как раз в его вкусе.

- Ха-ха, как смешно, – передразнил я ее. – Зато он не в моем вкусе, ясно?

- Мне-то ясно, а вот Ганс всерьез полагает, что там, у костра смог тебя к себе расположить, а значит, имеет право требовать внимания и сочувствия, тем самым истощая твою энергию. Он хочет за счет тебя жить! Скажи, не так ли поступали психи в твоей редакции? Ты не задумывался, чем так привлекал их?

- И чем же?

- Жизненной силой! У тебя ее хватит на четверых, грех не попользоваться, тем более, если подставляешься сам, – она бросила мне футболку и шорты. – Одевайся, тебе пора идти.

- Айрин, но ведь это же было давно. Я умер. Какая сила?

- А вот это хороший вопрос, – она распахнула дверь. – Иди и не приходи сюда больше.

- Но… – я с надеждой взглянул на нее.

Она не дала мне договорить. Дверь захлопнулась.

Да что ж это за место такое? – злился я, шагая по раскаленной от зноя улице. Все говорят загадками, все всё про меня знают, а я – ничего, ни про кого.

Меня не отпускала мысль, что Айрин – это какая-то хитрая интрига бородача. Как он ее мне расписывал – «особенная, не для таких как мы». Но что в ней такого особенного? Обычная девчонка, каких миллион. Ну да, красивая, и вроде не совсем стерва. Что-то человеческое в ней определенно есть – взять хотя бы тот эпизод с японцем и кошельком.

Но тут я вспомнил, как она упражнялась на складе с Бобом, и меня будто полоснули по сердцу ножом. Не стерва, говоришь. А этот массаж ступней? Она всех так обслуживает? А полуголые танцы в клубе? Я задохнулся, представив, как Айрин на сцене вожделеет похотливая толпа самцов. И она, похоже, совсем даже не против такого внимания.

В гневе я ударил кулаком по пальме и завертелся волчком от боли – ствол оказался твердым, как бетон. Почему она велела больше не приходить? Наигралась? Получила то, что хотела? Какой же я все-таки идиот! Доверился сумасбродной девчонке, дал себя окрутить, а теперь сам же от этого и страдаю.

Я решил освежиться в море.

Потом повертелся на турнике и немного пробежался. Физически я чувствовал себя на редкость отлично, но мысли неизменно возвращались к Айрин.

О какой жизненной силе она говорила? Я вынул медиатор и чуть не выронил его из рук. Желтая шкала опять подросла! Значит, Рэнди соврал про «глюк». Но тогда это что?

Единственный, кто мог знать ответ и был честен, жил в заброшенном отеле на берегу.

Я давно не видел его, в последнее время Остин редко показывался на пляже.

После дождей тропинка к мангровым руинам заросла, я весь исцарапался, пока продрался сквозь густой колючий кустарник.

Остин сидел в шезлонге с книжкой в руках. Перед ним стоял мольберт с незаконченным пейзажем – знакомым деревом на фоне морских валунов.

- Привет, дружище! – я плюхнулся рядом на песок. – Куда пропал?

Остин отложил книгу и с любопытством на меня посмотрел:

- А ты в хорошей форме, приятель, – сказал он вместо приветствия. – Женщина?

- Как ты узнал? – я даже слегка покраснел.

- У тебя на лице написано.

- Да ладно?

- Ага. Пришел похвастаться?

- Вообще-то нет. Вот, – я протянул ему медиатор. – Может, объяснишь, как это понимать?

Остин задумчиво повертел накопитель и спросил:

- Она ведь не туристка?

- Это ты тоже прочел по лицу?

- Нет, догадался, – он вернул мне прибор. – Похоже, ничегонеделание пошло тебе на пользу. Ну, рассказывай.

- Что, собственно?

- Когда ты понял, что энергию можно генерировать самому?

- Генерировать? – я в изумлении уставился на него. – Впервые об этом слышу!

Продолжение следует